Анна Ветвицкая
Зачем Феодосии музей рыболовства и как возродить профессию рыбака
Михаил Иванович Куманцов, известнейший в рыбопромышленной отрасли России человек, оставил государственную службу в Москве, вернулся в родную Феодосию и в конце мая открыл здесь музей рыбы и рыболовства. Корреспондент агентства е-Крым побывала в Феодосии и пообщалась с создателем музея. Поговорили о судьбе рыболовства Крыма и коллекционировании «рыбных» вещей.
– Михаил Иванович, ваша карьера в рыбной отрасли началась здесь, в Феодосии. Расскажите, с чего начинался ваш путь?
– Так сложилось, что я родился в переулке Айвазовского, где жил легендарный художник—маринист, настоящий патриот Феодосии Иван Айвазовский. Я оканчивал школу №4, где он тоже учился с разницей в 100 лет. В рыбоколхоз «Волна революции» я прибегал еще пацаном в 5-6 лет смотреть на работу рыбаков. Будучи сыном морского офицера, я слушал рассказы о службе в море, видел красоту и бредил морем. В 50-х годах наша домашняя библиотека была забита подписными изданиями, и с 8 класса я увлекся чтением. Я прочитал полное собрание сочинений Джека Лондона. К тому же в школу ходить не любил, а единственное теплое место, где можно было быть школьнику во время занятий, это картинная галерея Айвазовского. Я с раннего возраста ходил по галерее и слушал экскурсоводов. После армии я вспомнил Джека Лондона и решил поехать подработать на золотые прииски на Чукотке. Я пошел на высокооплачиваемую работу – сборщиком металла. Это был колоссальный труд. Со мной работали двое зеков, отсидевших по 25 лет без права выезда. Это были уникальные люди, потерявшие страх перед начальством. Они меня воспитывали и первым делом научили, как пить водку, потому что кроме вина до этого я ничего не пил. Позже я решил поступить в Дальневосточный технический институт рыбной промышленности. 25 лет жизни прошли на Дальнем Востоке, где я возглавлял Чукотскую окружную инспекцию рыбоохраны, был вице-губернатором Карякского края, после чего переехал в Москву, где был начальников рыбоохраны России. Никогда не думал, что вернусь жить в Феодосию. После присоединения Крыма к России не возникло никакой другой мысли. Даже в Черногорию, где у меня квартира, перестал ездить. В Крыму все есть!
– За эти годы вы собрали уникальную коллекцию из пяти тысяч экспонатов, связанных с рыбой и рыбной промышленностью. Как возникла идея открыть музей рыболовства в Феодосии?
– Собирать коллекцию я начал 20 лет назад, когда открыли границы России, и мы стали ездить за рубеж. В 1992 году я был в составе делегации на одном из рыбозаводов лососевых в Джуно — столице Аляски. Нас повели на завод, где идет закладка еды. Там рядом находился ресторан еды и сопутствующих товаров. Тогда я увидел, что бывает с рыбой: куртки, футболки, значки. Денег мало было, но на все я купил сувениров. Ездить приходилось часто, и везде я стал покупать что-то, связанное с рыбой или рыболовством. У меня одних морских бутылок ликероводочных изделий около 500 штук, в Москве осталось 300, остальное привез сюда. Я собрал 240 монет с рыбами, почти 200 марок с рыболовством, значков, более 400 фигурок рыбаков, 16 рыбных сервизов. В то время о музее и речи не шло. Мне просто это нравилось. Уже сейчас, узнав о моей коллекции, в Музее древностей в Феодосии открыли экспозицию, а позже — в Симферопольском этнографическом музее. Мне поступило предложение от музея в Судаке на постоянную экспозицию, но тогда мэр Феодосии сказал, что найдет мне помещение, лишь бы экспонаты остались в городе. С этого все началось.
– В музее отдельное место выделено истории рыбоколхоза «Волна революции». Что это для вас значит?
– Это очень значимо для самой Феодосии. Для меня даже главным экспонатом музея является знамя рыбоколхоза «Волна революции». С этого начиналась рыбопромышленная отрасль города. Эту историю нужно хранить. Мы нашли фотографию человека, который был родоначальником знаменитой феодосийской династии рыбаков Медведевых. Это люди, на базе которых создавался колхоз. Но информации о них мало. Сегодня меня обрадовали: сказали, что есть какие-то материалы по рыболовству Феодосии в церкви недалеко от музея. В зимний период я буду заниматься поиском материалов. Я написал книги по истории рыболовства в Северном Причерноморье, а сейчас пишу книгу по Феодосийскому региону. Мы решили сделать не научно-популярную книгу, а популярную на основе научных данных. Там будет много былинных историй. Например, нам говорили, что легендарный борец Иван Поддубный выходил в море с Виктором Медведевым. Как-то они попали в шторм и Поддубный сказал: «У тебя тут хорошо, но лучше я больше ходить в море не буду». Он также был у нас на строительстве мола в порту Феодосии. После этого борец ушел в цирк.
– Музей расположен между двумя школами. Собираетесь проводить экскурсии для детей и привлекать их к рыболовству?
– Да, конечно. Я уже договорился с директорами школ, чтобы вне учебы проводить внеклассные уроки по биологии, географии, природоведению в самом музее. У меня есть мечта возродить «голубой патруль», привлекая детей к рыболовству. Научить их вязать узлы, ходить на фелюге в море, а за это давать рыбу. Я понял, что детьми нужно заниматься. Ведь браконьера в 30-40 лет уже не перевоспитаешь. Я не понимаю родителей, которые ловят на пляже крабика для ребенка, сажают его в банку и увозят. А через час он умирает.
– Как по вашему мнению, престиж профессии рыбака еще сохранился в приморской Феодосии?
– На мой взгляд, самая лучшая, необходимая и древнейшая профессии в мире – профессия рыбака умирает. Кончился задор у людей. Если раньше рыбаками становились те, кто хотел вырваться за территорию Советского Союза, где была экзотика и валюта, то сегодня любой может поехать в любую часть мира, для этого не нужно становиться моряком или рыбаком. Это тяжелая профессия – искусство добычи плюс тяжелый морской труд, который перестал быть престижным. Такая ситуация наблюдается во всем бывшем Советском Союзе. Если на Дальнем Востоке это еще теплится, то на Черном и Каспийском морях уже нет. У нас много бухгалтеров, но мало рыбаков. Профессия теряет смысл. Море – это не только труд, но и романтика бытия. Мы перестали об этом говорить. Люди теперь думают, что рыба только в банке с томатом бывает.
– Феодосия когда-то была крупным промышленным портом. Что сейчас нужно, чтобы возродить отрасль?
– Чтобы возродить отрасль, отдельно город брать нельзя, поскольку Феодосия завязана со всем Азово-Черноморским бассейном. В Феодосии не самый продуктивный участок, здесь проходная рыба. Чтобы поднимать рыбную отрасль, нужно начинать с головы – с законодательной базы по всему бассейну. Мой принцип: должны работать специалисты своего дела на всех этапах. К сожалению, сегодня в Крыму не везде профессионалы. Рыбная отрасль уникальна, и просто приходить сюда людям с другой профессии негоже.
– Какие трудности сейчас испытывает рыбный промысел помимо отсутствия государственного финансирования?
– У нас до сих пор не открыт промысел на камбалу. Но на западе Крыма есть такие специальные донные тралы для камбалы и скатов, которые ставятся втихаря. Я сторонник традиционных пассивных орудий лова, поэтому запретил бы вообще траловый промысел. Это варварский способ для нашего моря. Для Черного и Азовского морей нужно делать большую передышку и дать время восстановиться многим запасам биологических ресурсов. Море подорвано с 80-х годов, когда мы уничтожили биоценоз дна. Азов был самым рыбопродуктивным морем мира, но на сегодня оно угроблено.
Сейчас происходит переход одной биомассы в другую: на место наших хищников пришла короткоцикловая сельдевая рыба. Природа не терпит пустоты. Мы убиваем осетровых — их нишу заполняют другие твари. У нас нужно устриц и мидий выращивать. Они лучшие фильтраторы воды. А еще нужно строить искусственные рифы для появления рыб.